Дискурс-анализ постструктурализма по игре «Демократия 4»
Основоположники дискурсивной теории гегемонии – Эрнесто Лакло и Шанталь Муфф – обосновали положения постструктуралистского дискурс-анализа на комплексе анти-эссенциалистских идей Жака Дерриды, Фердинанда де Соссюра, Жака Лакана, Луи Альтюссера, Мишеля Фуко, Антонио Грамши и Стюарта Холла. Теория дискурса построена на идеях постструктурализма. Постструктурализм исходит из того, что дискурс первичен для понимания социальной реальности. Нет никакой заданной a priori сущности явлений, но дискурс приписывает тот или иной смысл и задает условную систему координат для понимания явления.
Греция
В начале политической кампании Греции потребуется провести политику права на неприкосновенность личной жизни как акта политического господства над субъектом гегемонии, в дальнейшем эта надстройка должна помочь осуществить без возмущений масс необходимый курс. Надо помнить, что в Греции существует де-факто утечка населения в Евросоюз, поэтому это оставляет свой отпечаток, в виде среднего и высшего класса, нашего субъекта гегемонии, на который возлагается большая ответственность. Т.к. уезжают из Греции, в основном, молодые учащиеся, имеет смысл уделить внимание молитвам в школе, скажем, уменьшив их, или сократить налоги на зарплату, что, впрочем, вряд ли сразу решит демографическую проблему.
Наиболее актуален в отношении Греции при формировании курса – нормативно-ценностный подход, который вносит в систему нравственное начало, без которого политика может стать опасным идеологическим орудием. В современном мире, например, его достаточно широко применяют представители консервативной мысли и христианские демократы, оценивающие политические процессы преимущественно сквозь призму их соответствия морально-нравственным и религиозным устоям общества. Это важный аспект для проведения дискурс-анализа.
Итак, в двух следующих положениях дискурса, о которых пойдёт речь, все значения относительны – они определяются в отношении друг к другу и могут создавать или не создавать смысловую совокупность, в зависимости от типа дискурса. При этом, пустота внутреннего содержания заполняется переменными значениями внешнего контекста.
Внешний контекст соответствия общества его морально-нравственным устоям приводит к задействованию избирательных прав заключённых, когда по логике различий «a» (введение права) проходит через оппозицию к «b» (реальная ситуация, когда греческая пенитенциарная система принимает даже не серьёзно провинившихся людей, но зато создаёт им хорошие условия содержания). Сила государства и в тех индивидах, которые испытывают лишения, и поэтому правительство должно прислушиваться к ним.
Ещё один аспект, который нужно выделить для анализа, – это приверженность Греции легальной демократии. Конкурирующие группы интересов не вправе ради получения выгод и привилегий перераспределять ресурсы общества через государственный бюджет, нарушая право собственности налогоплательщиков. Оптимальное распределение возможно только через рыночный механизм.
Внешний контекст легальной демократии заставляет ввести запрет рекламы табака на ТВ, где логика различий состоит из «a» (запрещение рекламы) и находящегося к нему в оппозиции «b» (особенность Греции, закупающей большинство телевизионной продукции в других европейских странах). Здесь «a» может быть также ситуацией запрещения всей рекламы, чтобы не допускать ситуации, когда не телеканал частным образом, а само государство через вещательную компанию будет делегировать ей рекламные контракты. В обстановке же нашей миссии посредством регулярности рассеивания «a» становится в определённых контекстах тотальностью, создающим прецедент для других ситуаций частным случаем. Ведь «a» как тотальность будет непостоянна и уязвима, она устремится к фиксации плавающих означающих, – иными словами, – к локализации изменчивых элементов внешнего контекста в моментах дискурсивной целостности через присвоение им дискурсивной позиции. Реклама табака во внешнем контексте нормативно-ценностного подхода – это, скорее, несоответствие нравственным началам, и поэтому она должна быть запрещена. Вопрос соответствия нравственным нормам рекламы как таковой будет сдерживающим фактором для организации других подобных проектов.
Т.к. фиксация смысла на правовых аспектах в кейсе Греции очевидно может принести нам дивиденды, стоит проследить цепочку эквивалентности в области жилищного хозяйства. Так, появившиеся в богатых пустующих домах сквоттеры, нелегально проживающие там, приведёт нас к уменьшению вложений в охраняемые коттеджные посёлки, что снизит оперирование человеческим ресурсом в этой области. Законопроект, касающийся запрета обладания вторым домом (но на уровне состояния без конфискации), с течением времени может заметно ослабить нагрузку на бюрократический аппарат, т.к. сквоттерам будет предоставлено обустройство жильём таким признанием их существования правительством и не надо будет пытаться законодательно категоризировать их деяния. Правовая система становится гибкой и подвижной, а цепочка может быть реартикулирована по новому другой дискурсивной формацией, т.к. не имеет антагонизма к пустому означаемому (правовое поле, нагруженное бюрократией).
Получается, бюрократию можно применить в необходимой сфере. Во время появления политического вопроса о введении ГМ-продукции стоит рассмотреть это предложение, а затем увеличить влияние агентства по стандартизации продуктов питания. Новая сфера будет готова к категоризации бюрократическим аппаратом, а не введением отдельных институтов для анализа конкретно ГМ-продуктов. Балансирование бюрократии теоретически переносится на другую узловую точку. Реально имеющийся в Греции транспортный коллапс – это большая проблема для общества, в такой ситуации субсидирование государством автобусных перевозок (a), да ещё и происходящих в отдельной полосе дороги, достаточно ненужный элемент транспортной политики, концентрирующейся на практике, в основном, на строительстве железных дорог (b). Субсидирование сразу двух отраслей, находящихся в противоречивом отношении к узловой точке (a≠b), скорее всего, вынудит повысить налоги. В такой ситуации абсолютным благом будет наличие стройной логики эквивалентности, которая даст возможность интенсифицировать бюрократический агрегат в сфере и принять нужные ограничительные меры.
Как фактом успешной кампании в Греции может стать поимка бухгалтеров, замешанных в коррупционном скандале, с поличным. Транспарентность и гибкость бюрократии делает невозможным оперирование ею в корыстных целях, а значит и крупные утечки из бюджета можно избежать.
Турция
Облик Турции в политической картине можно охарактеризовать утилитаризмом. О чём гласит этот подход политической деятельности? Скажем, в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации в качестве блага обозначены межнациональный мир и согласие. Они предстают как базовые ценности, формирующие фундамент государственности, наряду со свободой и независимостью России, гуманизмом, единством культур многонационального народа Российской Федерации, уважением семейных и конфессиональных традиций, патриотизмом. Эта модель прекрасно описывает основные точки соприкосновения этой системы. С позиций настоящего учения достижение максимальной общественной выгоды возможно только тогда, когда люди в политическом взаимодействии будут способны ограничивать себя ради общего интереса.
Кроме того, турецкий режим стремится к модели демократической автономии, которой, как и в Греции, характерны сокращение бюрократических процедур и иерархий, открытость к эволюции организационных форм.
В Турции внешний контекст утилитаризма может определять бинарную оппозицию «a» и «b», приобретающих зафиксированное значение под общим знаменателем – узловой точкой, в следующей ситуации. Если «a» – это факт возвращения боевиков с религиозной войны, «b» – это усиление религии, а узловая точка – сама религия. В такой схеме есть две вариации сюжета: или нужно запретить «a», и тогда мы имеем дело с логикой различий; либо допустить «a», которое укрепит «b» в узловой точке, подтверждая логику эквивалентности. Если утилитарной целью является укрепление религии, то допустимы оба варианта. Задача остаётся нерешаемой, пока мы не зададим равенство «a» абстрактному в компоненте различий количеству религиозных течений в стране, которое будет падать в функции из-за присутствия в сфере интересов ещё одной религии (за которую воюют боевики), о которой нам в игре не рассказывается. Таким образом, ради сохранения статуса-кво своей религии, которую развивает Турция в своей утилитарной программе, предпочтителен вариант с оппозицией «a» и «b», т.е. запрещением боевикам въезжать обратно в страну. Немаловажный элемент в этой ситуации, что при таком решении падает репутация у либерального движения, хотя сохраняется в чистоте право выбрать религию в этой стране. Конечно, целостность идентичности либерального подхода, когда на протяжении истории Турции с заметной долей постоянства запрещались либеральные партии, может быть под вопросом, как и репрезентативность модели, в общем. Данный показатель весьма уничижительный. Основная либеральная партия выступает под названием республиканской, другие поменьше никак не отображаются на политической сцене, хотя на данный момент движение имеет шанс выжить благодаря дотациям турецкого правительства новым партиям и течениям.
Так или иначе, либеральная повестка и, в особенности, права человека – это краеугольный камень политики Турции. Соблюдение норм было выставлено Евросоюзом как требование для вступления этой страны в его ряды. Надо отметить, что Турция это поняла по-своему, заботясь, в первую очередь, о правах тех мигрантов, которые прибывают в ЕС транзитом через её территорию. Сложно сказать, выполнима ли реализация программы списания долга Турции взамен решения миграционной проблемы в нашем кейсе, т.к. небольшие ограничения на въезд эмигрантов в страну при более мягкой политике принятия их на работу и возможности ассимиляции вызывают обратный результат. Происходит ухудшение переговоров по долговым обязательствам, кредитный рейтинг падает. Вполне возможно это достаточно реалистичное отражение текущих дел, потому что, к сожалению, чем больше Турция пытается решить миграционный вопрос, тем больше растёт её общий долг, поэтому реализация проекта займёт слишком долгое время, учитывая, вообще, как много уделяется внимания государства социализации приезжих. Но если планомерно пытаться решить эту проблему, то возможно и улучшение, т.к. Евросоюз в действительности учитывает отношение затрат на стабилизацию повестки к экономическому положению дел в стране в целом.
США
В политической кампании в США стоит поработать, во-первых, над переходом к эгалитарному обществу. Американская политическая культура отличается достаточным прогрессивизмом, но присутствует сильный индивидуализм. Вполне возможно, что общественная повестка должна быть детерминирована экстернализмом, моменты дискурса в этом процессе будут узловыми точками, придающими значения социальным смыслам и идентичностям. Практика артикуляции заключается в конструировании узловых точек – фиксации и смещении систем различий.
Было бы немаловажно для начала перестроить экономику частично под внутренний режим. Нужно заметить, что экономика, ориентированная на внешних отношениях, очень сильно отвлекает как от социокультурных вопросов, так и от задействия более широкого спектра профессиональных сфер. Хотя Бодрийяр говорил, что нужно сохранять «неэгалитарный социальный порядок» и что только общество, основанное на привилегиях, производит рост, всё-таки допускал, что если рост не первичен, то изменение ситуации возможно. Ограничение иностранных инвестиций, введение пошлин на импорт, налог на перенаправленную прибыль, налог на финансовые операции хедж-фондами и финансовыми фирмами, – всё это направлено на то, чтобы вытащить экономику из зависимости от скоординированных действий финансовой прослойки, фактически формирующей жизнь общества в штатах. Если нужна экономика, то помогут преференциальные инвестиции на развитие малого бизнеса. Экономика будет более управляемой самими гражданами, если увеличить представительство профсоюзов – например, принятием работников в советы директоров компаний. Если нам нужно сельское хозяйство, то было бы выгодно его субсидировать и установить гранты на его развитие. Какие-нибудь законопроекты, вроде сведения к минимуму ограничений охоты на диких животных, – это, несомненно, фактор привлечения в сельские регионы дополнительного количества населения.
В дальнейшем, подъём либерального течения в США может быть организован уже беспрепятственно. Но и здесь есть сложность, надо понять, что простая артикуляция либеральных вопросов по типу: «чем выше признание прав и свобод граждан – тем выше состояние либерализма», – может сыграть плохую шутку. По мнению Лакло и Муфф, гегемония любой дискурсивной формации – это результат политической борьбы на идеологическом поле. Если нам нужно построить равное, эгалитарное, общество, стоит принять для себя тот факт, что в системе различий любая позиция находится в антагонизме к другой. Нам нужно построить логику антагонизма, которая будет в любой ситуации вносить смысл в поле социального, где будет отчётливо видно, насколько «либерально» то или иное действие.
Как же это выглядит на практике? Допустим, в стране большое количество насильственных преступлений. На первый взгляд, применение пыток секретными службами по отношению к преступникам – это не самое «либеральное» решение из всех возможных. Однако если объяснить, что либеральные нормы не применяются к людям, совершающим тяжкие деяния, да и к тому же эти преступники сами нарушают права и свободы других людей, то это улучшит либеральные настроения в обществе. Или, например, разрешение абортов – это кажущееся истинно «либеральное» решение. Но в этом случае, стоит его разрешить только после одобрения двух врачей, потому что решать можно ли жить будущему человеку – это прерогатива, скорее, общества или более широкого представительства медработников, которым, например, хотелось бы видеть нового члена общества при такой картине. Ценить ещё не родившееся существо – это истинный успех прав и свобод в этом обществе.
При этом, конечно, бывает сложно обойтись без какого-то экстернализма в развитии отношений. Если общество нам говорит: «Нам нужен новый представитель общества, без которого мы не можем обойтись!», и вопросы поднятия экономики или лучшего задействия социальной сферы здесь не возможно миновать без улучшения демографической ситуации, то ответ на вопрос будет очевиден. Конечно, в игре есть в этом плане, к примеру, функции исследования клонирования человека. Этот вариант стоит рассмотреть, ведь общество идёт к толерантности и признанию любого индивида, которому уготовлена учесть существовать среди остальных. Чтобы разобраться в антагонизме двух этих, казалось бы, равнозначных подходов к артикуляции узловой точки, нам поможет понимание того, что генетика направляет судьбу человека, но и генетический фонд нации очень сильно рассеивается. Если человек будет состоять из тысячи предшествующих ему ДНК – это индвид достаточно разнополярного характера внутренней организации. А сохранение ДНК прежнего вида, что приобретается за счёт клонирования, даст возможность присутствовать в обществе индивиду, как бы уже завоевавшему признание и поступающему в жизни в пределах какой-то более общей концепции действия. В этом и будет происходить развитие либерального представления о мире.
Надо сказать, что в самой либеральной повестке существуют ещё несколько вопросов, решение которых не совсем показательно в отношении к равенству прав. Вопросы смены пола, гомосексуальных браков и употребления наркотиков – это вопросы достаточно прочно сидящие в локусе антагонизма. Если разрешить что-то из этого, не разобравшись в том, как это повлияет на общество, можно создать себе проблему с пониманием каких-то базовых факторов человеческой жизнедеятельности. Скажем, если родители, верующие или пенсионеры не хотят видеть людей-трансгендеров или супружеской пары одного пола, это уже следующий вопрос либеральности вашего общества, ситуация в узловой точке сильно накаляется. Поэтому для преодоления локуса антагонизма, возможно, стоит прибегнуть к внешнему контексту в этой дискурсивной формации.
В данном аспекте стоит отметить элементы соответствия внутренней системы публичной деятельности в США модели демократии участия. В последнее время, к политическим партиям предъявляется требование открытости и подотчетности перед рядовыми членами и гражданским обществом, чтобы они не выполняли функции «электоральных машин» для продвижения представителя группы интересов бизнеса или правящей администрации. А, например, СМИ должны также сообщать обо всех событиях открыто и без предвзятости. Правда, бывали в истории моменты, когда поднимались требования к цензуре органа, именно из-за её открытости.
Если цель СМИ будет действительно не столько сообщать о каких-то подробностях жизни (в том числе, например, гомосексуалистов), сколько, будучи нужным образом цензурированной, говорить о том, почему эти лица находятся в обществе и как стоит о них говорить, то вполне возможно проблемы можно избежать. Мы должны будем также ясно из этого понять, что перформативная составляющая нашего взаимодействия с внешним миром растёт, и то, что люди выбирают нестандартный взгляд на вещи, помогает им самовыразиться и решить их проблемы личного свойства. Если, например, при фиксации смысла на проблеме преступности в отношении к употреблению наркотических веществ, обратить внимание на то, что насилие, побуждаемое развитием нелегального рынка наркотиков, падает при частичной легализации (о чём сообщает нам игра), то это многое проясняет. Скорее всего, сложно связывать напрямую зависимость с асоциальным поведением, так же как и гомосексуализм или другие девиации. Тем не менее, социальные проблемы данного характера ни в коем образе не должны рассматриваться как модель поведения и, скорее, это чисто вопрос акцента восприятия СМИ на правоприменении по отношению к этим лицам. В общем случае, это, введение, скорее, негативности.
В итоге стоит поработать ещё над принятием в обществе мигрантов, и дальше, наша кампания приведёт нас к установке в США эгалитарного общества. Люди относятся к каждому, как к своему, стирая грани между расами, полами и убеждениями. Так появляется действительно свободное общество, к которому все стремятся. Остаётся проработать немного вопросы, которые будут отставать при этом. Можно немного распределить военные расходы и международную помощь. Стоит позаботиться и о падающем ВВП, хотя Бодрийяр считал этот показатель продуктом следования только лишь экономической рациональности. К счастью, в экономике существуют инструменты, типа режима сохранения статуса-кво и «машины роста» и нам не потребуется проводить много изменений. По сути, они говорят нам как о задействовании и расширении существующих сервисов, так и о кратковременной политике количественного смягчения и «вертолётных денег». Всё это уже готово, благодаря нашим действиям, к активизации и быстро запустит экономику.
Другие кампании
Стоит отметить ещё несколько проблем, с которыми мы можем столкнуться в игре «Демократия 4» в других странах. Например, в Испании достаточно развит популизм в политической деятельности политиков и партий. Наверное, имеет смысл развивать в испанской кампании религию и СМИ. До сих пор непонятно, является ли Испания обществом социальной справедливости или иерархическим обществом. Вначале система кажется эффективностью по Парето, но к развитию системы идти придётся недолго. Надо прийти к политическому консенсусу, допустим, путём преобразований, что поможет очертить лицо современного испанца. Переход на «зелёную экономику» был бы весьма кстати, учитывая, что представители данного общества уже готовы быть «драйверами» развития сектора. В кейсе Южной Кореи должен преобладать настрой улучшения положения консервативной элиты с наличием национальной идеологии. В каком-то плане корейцы стремятся показать себя лучше японцев после их прошлого конфронтаций и противоборств, в которых жители Южной Кореи часто оказывались жертвой. Их политика достаточно дискурсивная, что делает простым оперирование любыми решениями, часто в любом из значений приводящим к успеху; либерализм в этой стране – чисто надстройка.
Если говорить о Швейцарии, то важно здесь установить достаточно гибкую систему налогообложения. В этой стране один из самых низких налогов в Европе. Тем не менее, существуют налоги, которые получают с предприятий. Поэтому, например, если инвестировать сельское хозяйство, то в антагонизме к нему будет стандартизация пищевых продуктов или обложение налогом завоза скота. Узловая точка будет возможностью обеспечения бесплатным питанием в школах, потому что бюрократия рассчитана, получается, под получение товаров конкретно от производителя, который не может продать результат своего производства рыночным путём, пока не придут субсидии (символическая «плата» за товар, нужный для школ). В этой стране существуют такие регулирующиеся населением органы, как Коммунальная Ассамблея, народная инициатива и плебисцит. Поэтому то, куда конкретно распределять деньги, определяют они, т.е. люди. Так что можно не беспокоиться, куда инвестировать материальный ресурс, в основном, требуется финансирование полезных для социума сфер.
В кейсе Польши достаточно очевиден развитый институционализм в стране. Институты обеспечивают воспроизводство, стабильность и регулирование политической и общественной деятельности. Во многом, Польша пытается повторить американскую систему политики. Страна получает большое количество трансфертных денег, что не говорит о развитии её экономического обустройства. Переняв многое от других стран, Польша фактически призналась в структурализме в политике и формализме внутренних экономических отношений. Поэтому какого-либо рода государственные инвестиции – могут быть восприняты искажением рынка. Если попытаться усложнить немного структуру, например, созданием торгового совета или повышением прав потребителей, акселерирующим компании работать над качеством, можно улучшить ситуацию.
В Бразилии главенствующим политическим курсом долгое время был протекционизм. Позднее он сменился на радикальный либерализм. При этом, в политической культуре Латинской Америки в определённой точке развития находилось технократическое мышление, выстраивавшее оптимальные отношения исходя из своей системы. В кампании Бразилии можно придерживаться всех этих курсов, в крайнем случае «регуляторная гильотина» всегда ставит всё на место. Прежде всего, нужно показать себя достаточно сильным лидером.
We stumbled over here coming from a different page and thought I may as well check things out.
I like what I see so i am just following you. Look forward to checking out
your web page for a second time.